форум

Так как выяснилось, что не все компы справляются с перекодировкой писем Залекса, будем дублировать их тут.

Добрый день, уважаемые игроки!

Высылаю вам сборник зарисовок про образы и мнения гуляющие в Вечном Городе. Пожалуйста, вдумчиво прочтите каждое из них, и обязательно повторите еще раз уже перед игрой - они клевые и помогут создать вам нужное настроение персонажа на игру.

Удачи!
Z.AleX

Анна Капаноли, Портовый квартал, "Розовые Устрицы"

Подложить тебе еще розовых лепестков , Джамиль? Я знаю, ты любишь, когда в комнате много этого сладкого дыма, и запах роз смешивается с запахом запретного вина и свежих яблок. Не осознаешь, но любишь.

Лежи, Джамиль. Дай, я разотру тебе спину. Ты приходишь сюда не первый раз, не понимая, что на самом деле хочешь. Ты боишься попросить, Джамиль Саварди, гордый сын Наиба Саварди, а я не стану тебе подсказывать. Потому что каждый должен сам прийти к своей пещере с золотом, иначе золото станет угольями.

Смотри на этот город. Смотри каждое утро, когда солнце медленно поднимается из-за медленно несущего свои воды Босфора. Смотри, как рыбаки расправляют свои сети и сталкивают лодки в воду. Смотри, как вьется дымок над крышами низеньких домишек, обмазанных известью до мраморного блеска. Как хозяйка несет от колодца ведро воды, а девочка - наверное, ее дочка - снимает из-под навеса вязки вяленой рыбы.

Этот город ты выпускаешь каждое утро из-под век, Джамиль, и уносишь с собой, закрывая глаза и задув свечу. Он принадлежит тебе - весь, что ты можешь охватить. Он, как я, принадлежит каждому, кто даст достойную цену. Но если появится кто-то, кто предложит цену выше - и не золотом, а тем, что ценнее - город будет принадлежать только ему. Потому что у города две души - женская и мужская.

Женская душа - это теплое море, иногда злящееся и хлещущее волнами, это запах хлеба над Восточной Месой, шелка в гинекеях Влахерн и Святая София. Мужская душа - это ветер с Босфора, заставляющий море злиться или, напротив, ласково гладящий его, едва прикасаясь, это торжественное пение старцев из монастыря Хора, запах горячего железа и негромкое постукивание кусочков смальты в мастерской мозаик.

Две души стоят над городом, держа в ладонях чашу с вином, разбавленным водою до цвета розового шелка.

Но вино пресно, если не добавить в него сахара и специй, не так ли? Острый перец, пряная корица, резкая гвоздика и еле уловимый шафран.

Я знаю, Джамиль, скоро придет тот, кто бросит в чашу с вином горсть специй и разожжет под ней огонь. Две души проснутся от своей полуденной дремы, и кто из них первым выпустит из рук раскаленный бронзовый сосуд?

Ни ты, ни я не узнаем этого до времени, мальчик. Не думай о дурном, лучше отхлебни еще немного и потянись, тебе скоро уходить.

Ты накинешь тунику и побежишь в мастерскую, пока хозяин не хватился, я же сяду на порог двери, ведущей на задний двор, и стану лущить фасоль. Фасоль - она, знаешь ли, требует времени, а утром первые посетители потребуют сытный горячий завтрак.

Я буду отбрасывать темно-бордовые зерна в корзину и думать о том, принесет ли уважаемый Палтос мне завтра свежую ставриду, успеет ли Юстиниан вычистить задние комнаты. Потом я посмотрю на небо, подернутое облаками, и задумаюсь, шутил ли вчера Луиджи, когда говорил, что женится на мне, если я принесу ему девочку. Наверное, шутил, ведь всем известно, какой красавицей была его жена, он сам об этом часто говорит. Да и мальчишки его унаследовали красоту матери, которая смягчила в них грубоватые черты отца.

Впрочем, мне и так хорошо, даже если Луиджи в конце концов женится на другой. Ведь самое драгоценное он оставит мне , Джамиль. Воспоминания и детский смех, и сны.... Сны, которые я стала видеть рядом с Луиджи.

А Ирина вышивает шелком Альфу и Омегу на холсте для отца Иллариона, и гадает, хватит ли ниток.........

Прокопий Палтос, старший артели рыбаков, портовой квартал

Господь наш Всемилостивый и Всемогущий! Прости меня и помилуй...

Прости мне гордыню мою - ибо не верую я, что все Тобой уже решено

и от нас ничего не зависит. Сказано: земная наша жизнь есть испытание,

а велик ли смысл в испытании, если итог его заранее известен? И велика

ли честь Тебе, если лишь стадо баранов, бедных духом и недалеких

умом, поведешь Ты в Царствие Свое? Не лучше ли, чтобы пошел за тобой

душой сильный и мыслью свободный - только с ними сокрушишь ты врага

своего и низвергнешь его в Геену огненную.

Прости мне леность мою, что редко хожу в Храм Твой - но вера в Тебя

в душе моей, а иерархи и служители твои часто неискренны, корыстны и

невежественны. Да и кто дал им право судить за Тебя и прощать за

Тебя - только Твоему суду верю я и только перед ним преклоню голову

и смирю душу мою. Сказно: судите о людях по делам их, так и о вере

моей пусть судят по делам моим - а не по шелестяшим словам ложных

слуг Твоих, чьи руки никогда не ведали ни весла, ни меча

Прости мне жадность мою - многого я хочу, и не могу мириться малым.

Не до денег жаден я - до жизни, до знойных дней, парусов, раздуваемых

ветром с Мраморного моря, тихих ночей с лунной дорожкой, по которой

скользит мой корабль... И не боюсь брать жизни столько, сколько могу

унести и отмеряешь ты мне по жизни моей и звонкой монеты, и светлой

радости, и тяжкой скорби

Прости мне зависть мою - ведь не тем завидую я, у кого много злата,

камней и всякого товара, и не тем, кто видел многое и многое узнал

и пережил, и не тем даже, кто моложе и сильнее меня, и многие дни

впереди у них - тем лишь завидую я, кто нашел дорогу свою к Тебе,

и к себе самому та же дорога его, и оттого спокойствие в душе их и

сила в руках.

Прости мне гнев мой, что не умею я простить врага моего, и подставить

щеку ударившему меня. Око за око, и победит сильный - ведь сказано:

"...возложите каждый свой меч на бедро своё, пройдите по стану от ворот

до ворот и обратно, и убивайте ..." (Исх. 32.26-29).

Помилуй меня, Господи...

Абу ибн Омар аль Хорезми, астролог

Планеты ходят по своим орбитам, наблюдая за их перемещением возникают мысли. А рождённый сегодня будет неудачником. А если бы он родился вчера, то мог бы разбогатеть.. Кто-то стучится в дверь... не буду открывать... у меня еще три гороскопа не досчитаны. Ядро влетело в стену, нет, ну это сов cем безобразие, хотя с другой стороны, теперь я могу наблюдать сектор неба который еще ни разу не наблюдал... Опять народ по улице бегает, что-то кричат, что-то поджигают, ну форменное безобразие. Ладно, с гороскопами потом разберусь... А что скажут звёзды о сегодняшнем матче по циканию? Уже второй год я пытаюсь понять какие звёзды отвечают за исход матча... Пока безрезультатно...

А вот тут еще мысль в голову зашла... Тут один астроном наблюдал странное явление, противоречащее всему что мы знаем о небесных сферах...

Какая война? Не до войны сейчас, тут мироздание рушится, а вы со своей войной... Смотрю на мир, вроде всё нормально... небесные сферы на землю не падают... а комета летит... значит что-то не так.... Значит получается, что сферы, про которые Аристотель писал, вовсе не такие уж и идеальные... Кому верить? И куда катится этот безумный мир...

Мария Комнина

Встань на рассвете, помолись, омой ноги и пойди в Святую Софию. Войди в храм, и произнеси трижды Отче, и пойди к иконе Пресвятой Богородицы, встань на колени, и посмотри на Звезду, что в изголовье. Закрой глаза, и ты увидишь...

Когда Алексий Комнин вошел в этот город, окруженный пятью верными воинами, сжимая в руке лишь бирюзовые четки святой Анны, подаренные ему матерью, он был предан на первом пиру - Дуки подсыпали ему яд, и лишь четки пророчицы спасли Каппадокийца. И все же - город покорился ему, и стал дворец во Влахернах.

Когда Иоанн Комнин восшел, и взяв стяг, пошел к Гробу Господню, пели ангелы над войском и блестели мечи, и не вышли латиняне биться с неверными, и надежды рассыпались в прах; но базилевс принял битву и сохранил честь и жизнь воинам.

Когда же восшед Мануил, Господь благословил Град и Империю, и пали враги, и воцарился град Константина от венгров до египтян, и сразил врага в Святой Земле, и обильны были земли, и стала слава.

Мы - Комнины, и имя наше - слава Империи. Мы храним принципат Пафлагонии и Трапезунда, завещенный нам отцами, единственные из всех. Мы охраняем Влахерны и преумножаем богатство Империи. Мы строим церкви и несем свет веры, и никогда не отказано было сыну семьи, будь он единственным даже, в рясе и сане. Ныне, когда Город отцов наших погряз в грехе и страхе, и туча заслоняет солнце и затемняет сердца, я призываю вас вспомнить славу отцов и не таиться по углам, но выйти на бой, наточив мечи. Как выходили наши отцы, и - пусть умирая - побеждали.

Я, Мария Комнина, дочь своих отцов, дышащая с вами одним воздухом и живущая под одним солнцем, взываю к вашим сердцам. Пусть в тот миг, когда люди моего рода внесут в город чудотворную икону Богоматери и водворят на положенное ей место в Софии, горний свет озарит душу каждого из нас. Каждый из нас слаб, но вместе - с благословения Господня и под защитой Покровительницы Града - мы завоюем победу. Это - город Богоматери, и нам должно защитить его.

Паоло Пьетро Лоредан, Член Совета Десяти вольной республики Венеции, посланник Республики в Константинополе

Каждое утро в этом городе я просыпаюсь, и первые мгновения вслушиваюсь в утро: не слышен ли уже плеск весла гондольера, везущего первых гостей в дом моих отцов? Все так, как должно быть: и крики торговцев, и звон железа в лавке кузнеца, и вонь разделываемой рыбы, и палящее солнце. И лишь одного не хватает - плеска весел на каналах.

Жители Константинополя, католики и православные, иудеи и мусульмане, те, кто как и я, каждое утро открывает глаза в этом городе. Только вы поймете меня - ни один город на свете, родной и любимый, не в силах заменить великолепия города Константина. Он, подобно коварной жеманнице, вытесняет из сердца все прочие любови, оставляя лишь любовь к себе.

Мы, венецианцы, с давних пор ковали свой успех руками, приученными к мечу и корабельной оснастке, и нежность чужда нам. И лишь здесь, вы этом городе, где закатное солнце ласкает башни и стены, как юноша ласкает девушку на закате, человек может познать истинную нежность и любовь.

Впрочем довольно о вашем городе - вы знаете его не хуже меня. Обо мне же вы знаете не меньше - в последние пятьдесят лет Крылатый Лев, знающий грамоте, и его посланцы, прославились на берегах Моря словами и делами не меньше, чем былые императоры Востока и Запада. Помните, каждый, кому нужно вино или масло, клинок или плуг, канат или ядро, найдет его в наших руках и с легкостью получит в обмен на золото. И каждый, нанесший обиду человеку Республики, ощутит на себе ее поступь.

Это - не наша родина, но здесь наше место, как есть здесь место каждому, будь он христианином или нет, будь он бел или черен лицом, богат или беден. Константинополь - это наш город.

Александр Докий, глава корпорации оружейников

Хмммм… Уния, говорите… Папа Римский… Я в тонкостях не шибко разбираюсь. Исходит ли Дух Святой от Сына Божия или через Него – для меня слишком сложно. Про то есть головы куда более светлые, нежели я грешный. Я вам по простому скажу. Доселе у меня было право напрямую обращаться к Богу. Он наш отец небесный, а все мы – его дети земные, созданные, стало быть, по образу и подобию… Так вот, теперь мне говорят, что теперь между мной и Ним будет стоять посредник… Ни много ни мало – «наместник Бога на земле». А для чего нужны посредники, я полагаю, вам известно. Тут за примерами далеко ходить не надо… Манера у них одна – тебя поприжать, да покупателя подвинуть, что бы, стало быть, промеж вас свой интерес втиснуть.

А вот скажите мне, какой может быть посредник между благодарным сыном и любящим отцом?! Как может встать кто-то между Ним и детьми его. По мне так будь ты хоть старший брат, хоть умудренный годами и благочестием, как можешь ты сказать младшему «отдай мне дары свои, я сам снесу их отцу нашему и передам, что ты заходил»…?! По мне, так будь Папа в Риме хоть трижды свят, но ежели мне нужно обратиться к Отцу, я пойду говорить с Отцом. А ежели совет нужен совсем житейский, с которым не подобает тревожить Всевышнего, так ведь и у нас хватает людей праведных. Нет, не нужен мне заморский Папа. Господь любит нас, а мы любим его. И эта любовь в посредниках не нуждается…

Про то, кого нам в наместники Божия пророчат – песнь отдельная. А вот скажите мне положа руку на сердце, что хорошего вы в этой жизни от латинян видели? Я так сколько себя и род свой помню, акромя грабежа, почитай ничего и не было. И если уж при свете дня ножа к горлу не приставляют, так это от того, что и так нас до нитки на рынке обдерут. Да и до ножей дело доходило в прямом смысле слова. Кто как не латиняне империю погубили? И что, что два с полтиной столетья назад, а вот была империя, а потом не стало. Собрались эти люди Божия на турка в Египет, да видать подзаблудились. А я еще верней вам скажу – заблудиться им помогли купцы венецианские. Шельма с шельмой сторговалась и корабли венецианские франков грязных не в Египет привезли, а прямиком под наши стены. А по дороге еще одного шельмеца сыскали, из наших уже. Сея паскуда им империю на заклание и продала. На долговые обязательства всю страну извела. Вот ейной паскуды долги к нам и пришли требовать. Добром не получили, так силой взяли. А когда мало показалось, так утварь со всех церквей вынесли, оклады ободрали, а что осталось – запалили и по ветру развеяли. Вот такие вот люди Божьи нам теперь в наставники метят.

А венецианцы, что нас франкам да германцам продали, на пепелище нашем себе выгоду выторговали. Сидят теперь на том берегу Золотого рога и цепь нашу держат. Вот только попомните мое слова – они ее держат, пока им в лапку металлу тяжелого не вложат. А как вложат, так они за него двумя руками и схватятся. Продажный это народец. А выгоду свою они и у черта лысого выторгуют – еще должен им останется. Ежели б из ада возврат бы был, так они и там бы торговлю беспошлинную себе выторговали. Серой, к примеру. А беспошлинную, потому как все одно чертям с них взять в плане души нечего.

Сказано в писании, что изгнал Иисус торговцев из храма, так они не далеко ушли, на тот берег перекочевали и там осели. И в храмы наши не хаживали до недавних пор. И слава Богу, что не хаживали.

Константин Палеолог Драгаш

Константинополь - это мой город!

Ты спрашиваешь - что такое Константинополь? Ты спрашиваешь, за что я люблю этот город, который сам по себе есть государство? Не не знаешь, зачем я готов отдать за него свою жизнь?

Посмотри на себя - ты бренное, немощное существо. Как и я. Как и любой смертный. Господь вложил в нас свою бессмертную Душу - и она потом отойдет в иной мир, забыв об этом, верно?

Но мне Господь вручил еще и Миссию, понимаешь? Нет? А любой, кто живет в Городе - понимает. В нас есть Дух - и вот он-то как раз зависит только от нас. Крепнет дух - и немощный человек становится способен на подвиг. Сильный духом торжествует над слабодушным и трусливым врагом. Мощь нашего духа - это опора государства.

Государство - это машина, я не спорю. Но если государство живет в сердце - оно называется Родиной. А Родина - это я, это моя семья и мой род. И народ, народ тоже, слышишь сходство этих слов?

Ты не понял про Миссию? Я растолкую. Господь поручил нам всем дело невиданое: соединять несоединимое. Мы связываем пространство, соединяя Европу и Азию. Мы родним народы, связывая узами арабов и греков. Мы примиряем религии, сохраняя мир между христианами и мусульманами. Но главное - мы связываем Время. Мы призваны строить мост в Вечность. соединять Прошлое с Вечностью.

Башня Вавилонская, выстроенная из гордыни, тянулась от земли к небу, храм Соломонов, возведенный из самолюбия, был богатейшим зданием мира. И все это было разрушено! Кичливый Вавилон, могучий Рим, светлые Афины, крепкий Иерусалим, - ни один город в мире не стоял так крепко и не соединял в себе так много, как Константинополь, город вечный, город великий. Двенадцать столетий возвышается он над Проливом и будет стоять до скончания времен - если мы будем беречь его. Стоит он как мост в Вечность и каждый из нас - камень этого моста.

А если враг нападет на город - то каждый из нас - камень в крепостной стене.

Я чувствую этот Долг. И каждый здесь его чувствует. Он возложен на нас Богом и предками нашими. Возложен самой Историей от Сотворения мира.

И я скажу людям Византии: носите в сердце образ Города - он и защита вам, и оправдание ваших деяний, и залог жизни вечной. А если беда нагрянет - храните его как жизнь свою, потому что нет нам жизни без Константинополя и лучше умереть, чем потерять его.

Дмитрий Палеолог

Письмо давнему другу.

Дорогой Друг, извини, что так давно не писал. Дела в нашем городе не ахти какие. Мой беспокойный нрав бьется, как птица в клетке. Даже циканий не радует как обычно, вино горчит, а каждое утро ветер с пролива доносит запах гари и гнили.

Я не знаю, что писать тебе в этом письме. Хотелось сказать тысячу слов, но приходится молчать. Многое бы я отдал чтоб ты увидел эти лица! Эти лица везде - в термах, на улицах, в порту. Рыбьи глаза и покорность судьбе! Они кричат о величии Византии, о мощи ромеев, а под покровом ночи избивают жен! Мой Друг, этот город - прогнил изнутри. Не запах соли - запах тлена несется с темных вод.

Мой друг, как я жалею, что ты не видишь этот город в эти дни. Многие воспевали величие града Константина, но где это величие сейчас? Весь мир когда-то считал наш город прекрасным и великим. Я не вижу его величия - мои глаза видят старые кварталы, мои глаза видят выбитые мостовые, мои глаза видят руины в самом центре города. Это не город мечты - это дряхлый старик, у которого нет денег, чтоб залатать прореху на своих штанах. Город в руинах. И это сделали турки? Нет, это сделали мы. Помнишь, ту старую церквушку во Влахернах, возле которой раскинулся старый дуб? Она ветха настолько, что даже птицы боятся садиться на её крышу. Лишь Чудо Господне способно его восстановить. Да что тебе говорить - сердце Византии - нынче дворец во Влахернах. Недавно, на улицах я слышал разговор двух пареньков - и один рассказывал другому, что в окнах старого Большого Императорского Дворца ходят призраки. Да, мой друг это так. Сейчас Большой Императорский Дворец населяют призраки. И только они. Ветхость, старость и тихий тлен - вот сердце империи ромеев. О подвигах отцов напоминает лишь старая фреска, но скоро осыплется и она.

Разруха нынче и в сердцах. Мой дорогой друг - как ты думаешь, какие мысли одолевают гордый народ ромеев в эти дни? Спроси каждого на улицах - и ты узнаешь, что все, как один - готовы умереть за свой город. Все как один - готовы сложить голову - лишь бы град базилевсов не попал в руки в туркам. Посмотришь - и радостью наполняется сердце. Хотя, как докладывает мой человек в Галате - самым дорогим товаром является место на венецианской галере. Храбрый дух ромеев нынче храбр там, где ромеев больше двух. Я не верю в этот лживый город. Разруха в сердцах - вот та болезнь, которой болеет каждый. Темная туча весит над городом - и этой туче имя - апатия. Мы разучились действовать. Залатывать старое, забывать ненужное, собирать маневры и играть в циканий мы всё ещё умеем. А вот делать что-то новое - нет! Мы забыли, что значит быть ромеями - мы привыкли к войне, мы привыкли верить в крепость стен и непобедимость воинов. Мы привыкли - потому что так проще!!!

Империя ромеев, вцепившись в маленький кусок земли, выживает. Выживает, как портовая нищенка - сжавшись в комочек, боясь сделать резкое движение. Мы принимаем унию, чтоб заручиться поддержкой западных государей, мы ублажаем турков, чтоб выкроить себе ещё пару лет без войны. Мы выкраиваем года - и снова проживаем их в тщете пустых дней. Торговля нынче в руках латинян, и их флот бороздит воды морей.

Кругом я то и дело слышу - это мой город. Но в городе не может быть хозяином один человек - хозяин в городе - народ. Народ, которых выходит на площади, если ему что то не нравится, народ, который встает на стены - когда городу грозит опасность. Народ, который строит храмы и дворцы, крепости и акведуки. Мой друг, в моём городе нет народа. Есть партии, есть придворные группы, есть униаты и православные, есть греки и латиняне. А народа нет. Нет никаких ромеев - есть ли жалкие тени былого. Каждый из жителей города заперт в клетке собственного, маленького мирка. Никто не думает о том, что будет с городом, коли нападут турки - каждый думает о том, что будет с ним.

Я не знаю, что написать тебе ещё. Все лишь тлен и суета.

Я постараюсь написать тебе ещё, коли будет время. Время - единственное что осталось у меня.

Принц Урхан

Жители Константинополя!

Мне не нужно представляться - большинство из вас знает, кто я такой. Десятилетиями живу я рядом с вами, ем одну пищу, пью одну воду, дышу одним с вами воздухом... Говорю на одном с вами языке и молюсь тому же Богу. Ведь Бог един и непостижим, и лишь невежды, прозябающие во тьме неверия и мракобесия, придумывают ему имена, выдумывают лжебогов и идолов. Мы с вами - братья, ибо наш Бог имеет девяносто девять имен, отражающих лишь те его проявления, что доступны скудному разумению рабов Его.

Вы знаете меня - я турок. Я брею голову, совершаю намаз, соблюдаю пост, у меня две жены и несколько наложниц. Я не ем свинину, не пью вина и не курю гашиш. Каждую неделю я раздаю милостыню неимущим мусульманам. Любой правоверный обретет в моем лице друга, защитника и помощника. Я турок по рождению и остаюсь им до самой смерти.

Вы знаете меня - я купец. Это я привез в Константинополь кефир и йогурт - чудодейственные восточные кушанья, излечивающие болезни желудка, избавляющие от похмелья и продлевающие молодость. У меня много друзей среди торговцев с Востока, они частые гости в моем доме. Они дарят мне такие вещи, какие невозможно купить ни на одном базаре - только потому, что я называю их своими друзьями.

Вы знаете меня - я книжник. Я перевел на греческий и переписал на лучшей самаркандской бумаге сочинения таких светил восточной мудрости, как Аль-Фараби, Ибн Рушд, Хайям. Я осмелился даже перевести в меру разумения моего «Поэму о медицине» мудрейшего Абу Али ибн Сины - величественный трактат о тайнах врачевания, неизвестный на Западе.

Вы знаете меня - я радушный хозяин. В мой дом вхож и властитель, и поэт, и ученый, и философ. Гостеприимный прием ждет любого, кто порадует меня ученой беседой иль добрыми вестями. Лишь невеждам, кяфирам и лодырям нет входа в мое скромное жилище, ибо как сам я веду праведный образ жизни, так и требую того же от других.

Я - Урхан, житель Константинополя. Я турок, но этот город стал мне родным и близким. Я люблю его. Здесь хотел бы я прожить остаток жизни и окончить свой земной путь. Константинополь - мой город!

Анжело ди Гатлинго, командир наемной роты арбалетчиков

Ты спросил меня, зачем я здесь? Я отвечу - чтобы помочь. Вам всем.

Когда-то ромейский народ был достойным наследником великой римской империи... Но с тех пор много воды утекло, много погибло старых держав и родилось новых. От былого величия остались крохи, земли империи теперь принадлежат молодым и сильным - османам, которые создают собственную империю. Хотите ли вы стать ее частью, потеряв последнюю надежду на возвращение былого величия?

Когда-то ромейская армия была сильнейшей в мире. Но ничто не стоит на месте. Поменялось оружие, латы надежно защищают теперь бойцов, но громыхающие пушки пробивают даже самые прочные латы... Старые традиции не помогут выстоять в новой битве - чтобы победить, нужны новые традиции и новое искусство войны. Сейчас самое лучшее искусство принадлежит западной Европе, именно там лучше всего умеют воевать в современном мире с современным оружием. Именно оттуда я приехал к вам, чтобы научить вас этому искусству - потому что без сильной армии никакая культура не поможет сохранить свои земли и свое добро перед лицом молодых и сильных врагов. Вы хотите научиться побеждать? Чтобы снова над Балканами поднялись штандарты Византийской империи - самой сильной державы региона, и никто не мог прийти к вам домой, чтобы отобрать ваше добро и вашу жизнь?

Я научу вас, как использовать на поле боя арбалет и как защищаться от вражеских стрелков, другие - как использовать на поле боя пушки, новые латы, оружие и новые построения отрядов, третьи - как использовать орудия в морском деле. Если вы хотите не просто выжить, но победить, остаться собой - народом, достойным славы предков - жителей сильнейшей империи мира - приходите к нам учиться. Любой мастер тоже сначала был учеником. Зато с нашей помощью - а потом и самостоятельно - вы сможете справиться с любым противником.

Пусть между нашими народами ранее были разногласия и конфликты. Это было, но это в прошлом. Сейчас мы - союзники, союзники против общего врага. С которым можно договориться, только окончательно отдав свою честь, гордость и независимость - потому что в османской империи христиане никогда не будут стоять наравне с мусульманами. Смениться правитель и христианские души пойдут под нож ради торжества мусульманского фанатизма...

Мы же христиане, и со скрипом, с трудом - но мы сможем договориться меж собою, встать на одну ступень. Даже сейчас, настоящие христиане способны забыть о распрях меж собою - или хотя бы отложить их - перед лицом общего жестокого врага. А одиночек, которых судьба собственного брюха или своя гордыня заботят больше всего - османы или убьют, или обратят в рабство, которое будет хуже смерти. Вы хотите в рабство? Или предпочитаете умереть свободным?

Ромеям отступать больше некуда. За спиной остался лишь Золотой Город, который не дает покоя османскому султану. Битва неизбежна. Но помните - победа возможна. Мы победим - но только вместе, стоя плечом к плечу в одном строю.